Введение. В данной работе рассматриваются вопросы появления жизни с нового ракурса. Интересны не только конкретные этапы преобразования неорганической материи в органическую, процессы зарождения клетки и ее развития в многоклеточный организм, но и сама возможность такого перехода, его принципы и философское обоснование. Интересно также рассмотреть глубинные определяющие причины переходов от одного этапа преобразований к другому без углубления в мелкие эмпирические подробности и детали.

 

С чего все начиналось. Можно предположить, что, в разнообразии химических соединений, существовавших в благоприятных условиях химической лаборатории ранней Земли, появлялись случайным подбором разнообразные полимерные молекулы. Некоторые из них обладали свойством вытягивать из среды определенные атомы и выстраивать их в молекулы-отражения. Молекулы-зеркала отрывались и комплектовали собственные отражения, идентичные первоисточникам. Таким или подобным образом появились прообразы молекул РНК.

Из миллионов молекул аминокислот, образовавшихся в результате стечения нужных обстоятельств, вряд ли многие просуществовали долго. Стабильные неорганические системы содержат материю в неактивном энергетическом состоянии, то есть в состоянии отсутствия выделения энергии в пространство или ее получения из пространства. Нестабильные неорганические системы сбрасывают энергию в пространство до тех пор, пока не станут стабильными. Жизнь, биологическая система, характерна тем, что, постоянно сбрасывая энергию в пространство, постоянно получает ее из пространства, то есть систему живого организма можно назвать условно стабильной. Нестабильные системы не имеют протяженности во времени. Отдав энергию за краткий (точнее говоря, конечный, так как краткость – понятие условное) промежуток времени, они прекращают существование в активном виде, превращаясь в неактивные системы. Биологическая система имеет продолжение во времени, потому что в свое время имела много вариаций своего строения. Миллионы сочетаний атомов, веществ, форм и условий исчезли, скопировались в следующие пласты времени лишь некоторые из них. Из этих некоторых скопировались немногие, из немногих – единицы. Богатое разнообразие комбинаций молекул биологических веществ обеспечило попадание части из них в условия запуска естественного отбора.

Что такое существование по своей сути? А именно, что есть продолжительное существование в неизменном или мало измененном виде? Это есть многократно повторяющееся копирование самого себя в последующее мгновение из предыдущего, то есть передача информации о себе для соответствующего преобразования распределения пространственной энергии в последующем мгновении согласно алгоритму своего строения. Энергия согласно закону энтропии стремится распределиться по пространству равновесно. Это означает, что она либо связана в молекулы вещества, либо перетекает по пространству в сторону возрастания энтропии. Сложные полимерные молекулы нестабильны, имеют тенденцию разделяться на более стабильные молекулы. Так и происходит, и параллельно процессу образования сложных молекул идет процесс их распада на более простые составляющие. В каком-то редком случае эти процессы могут происходить почти одновременно, тогда можно считать полимерные молекулы условно стабильными. Если условия образования и распада молекулы изменятся, она распадется. При определенных редких обстоятельствах условно стабильная молекула может случайно оказаться в окружении молекул вещества, влияющих на стабильность условий. Такой комплекс продлит свое существование и, возможно, даже разрастется за счет слияния с подобными себе образованиями. Это всего лишь химия, пока еще не биохимия. Но она определяет тенденцию сохранения во времени. Движется по временному континууму случайное сочетание элементов и их свойств, которое подобралось из множества сочетаний и которое обеспечивает подвижную стабильность, когда изменение и стабильность, соединение и распад сменяют друг друга со скоростью, не дающей сочетанию преобразоваться во что-то другое.

 

Кому это нужно. Зачем определенному сочетанию элементов и свойств сохранять свою стабильность во времени? И нужно ли ему это? Конечно, нет, просто так вышло. Есть в этом «великий замысел»? Большие сомнения. Все живое держится за жизнь не для чего-то важного и глубинного, а просто, потому что обладает свойством держаться за жизнь. Свойством самосохранения и продолжения рода, свойством копировать информацию о себе раз за разом, миг за мигом во временном потоке. Нужно ему это? Опять же, вряд ли. Каждый живой организм держится за жизнь, борется за существование, боится боли и смерти и отчаянно размножается не потому, что ему это необходимо и не для какой-то иной цели, а потому что это его свойство. Самоцель жизни, если вдуматься, не такая и великая цель, и любой довод о ее значимости можно оспорить одним и тем же глупым вопросом: «Ну и что?»

Однако, живой организм, плывущий по реке времени, не воспринимает такую аргументацию. Потому он и плывет, что имеет свойство плыть. Куда, зачем, для него не важно. Он разрушается, тут же вновь создается, растворяется, тут же вновь материализуется, изменяясь при этом, гибко и чутко подстраиваясь под изменения среды, под преобразования пространственных энергетических полей. Он – долговременная комбинация свойств, точнее, более долговременная по сравнению с другими комбинациями, не имевшими свойство изменяться при изменении пространственно-энергетических обстоятельств.

Вывод. Та жизнь, которая существует сейчас, потому и существует, что имеет свойство, отличающее ее от исчезнувшей жизни. Это потребность сохраняться во времени, то есть потребность жить. Все элементы организма, клетки, структуры, системы функционируют ради одной единственной цели – продолжиться во времени. Это логично, отбор есть отбор, с законом не поспоришь. Все иное, все, что имело другие цели, намеки на другие цели, осталось в прошлом. Жесткое (если не сказать жестокое) стремление. Заостренное на единственной цели, идущее в единственном направлении биологическое образование – живой организм на пятом миллиарде лет существования Солнечной системы существует только ради того, чтобы существовать.

С учетом условия предоставления пропуска в будущее, а именно наличия у живого механизма потребности туда попасть, можно полагать, что в будущее скопировались и в нем собрались (в смысле - отобрались в него) организмы со свойствами, полностью подчиненными задаче выживания. Все качества, все черты, признаки и линии поведения есть плоды дерева под названием самосохранение. Любое проявление морфологии и физиологии, высшей (и низшей) нервной деятельности, в конечном счете сводится к простому смыслу – сберечься, даже если этот смысл не очевиден. Если бы это было не так, мы бы не оказались в данном месте в данное время. Этот вывод полезно признать единственно верным, не лицемеря и не обманывая себя. Любой организм эгоистичен изначально по определению, по своей природе, иначе бы он не родился и не существовал. Любое проявление альтруизма вызвано этим эгоизмом и является показателем гибкости и сложности ума его обладателя. При подробном рассмотрении видно, что проявления альтруизма вытекают из основных, иногда подсознательных, требований закона самосохранения. Альтруизм есть дитя эгоизма, его производное, служащее его целям.

Как бы ни стремился организм сохранить себя в последующих эпизодах жизни, ему это не удается. Это результат чрезвычайной сложности процессов жизнеобеспечения, возникших ради приспособления к среде. Срок смены поколений продиктован устойчивостью вида. Это «золотая середина» выживания вида. Его уменьшение приведет к сокращению популяции и вымиранию вида, а увеличение к истощению ресурсов, что вернет его в оптимальные границы. Есть корреляция между средней продолжительностью жизни представителей вида и количеством потомства одной пары. Чем меньше потомков, тем дольше существуют особи и наоборот. Эти цифры тоже отрегулированы и сбалансированы временем. В будущее попало то, что обладало нужным балансом. Система отбора в будущее похожа на чтение зашифрованного письма с помощью накладываемого шаблона. Что попало в отверстия шаблона, то прочиталось и переписалось на чистый лист. Остальное исчезло. Среда обитания время от времени создает новые шаблоны, и далеко не все живые организмы им соответствуют. Изменение условий среды ведет к сокращению численности и к изменению свойств всей будущей популяции. Это общеизвестно и не вызывает возражений. Методом многочисленных проб и ошибок выработалась система гарантированного попадания части популяции в любой шаблон природных условий. Эта система возникла в результате постепенных усложнений организма. Ценой универсальности системы является ее многоуровневая сложность. Запрограммированная будущая гибель организма есть условие привилегии его существования. Увеличение сложности системы, будь то живой организм, механическое устройство или общество, ведет к накоплению ошибок, уменьшению надежности и срока существования. В конечном счете, происходит распад на менее сложные модули, которые по отдельности не жизнеспособны.

Простые организмы уязвимы из-за своей простоты, они компенсируют ее плодовитостью. И для простых, и для сложных организмов попадание под шаблон выживания обеспечено методом многочисленных проб и ошибок. Какими бы качествами и способностями не отличались выжившие виды, у них есть одно общее свойство. Единственная цель их жизни – жить, сберечься, спастись и дать жизнь потомству. Все другие цели эволюции и отбору не нужны, они утонули в пучине времени. Они не попали во временной поток и остались где-то на забытом берегу.

 

Что такое жизнь? Это клетка. Одноклеточный организм или сообщество одноклеточных организмов. Что это за изобретение природы? Зачем оно понадобилось? Вспомнив правило выживания, заменим «зачем» на «потому что». Система «живой биомеханизм» возникла потому, что, во-первых, наиболее полно удовлетворяет требованиям перераспределения энергии в пространстве в сторону равновесия, и, во-вторых, для ее возникновения сложились условия, солидный список требуемых условий. Очевидно, в зонах с таким сочетанием условий не может не образоваться биологический регулятор и распределитель пространственной энергии. Это свойство пространства, закон энергетической субстанции. Энергия использует все существующие возможности для перераспределения в равновесное состояние (закон энтропии). Подчиняясь этому закону, образовались полимеры, умеющие поддерживать баланс между приходом и оттоком энергии. Из всего разнообразия молекул, состоящих из аминокислот, скопировались во времени некоторые случайные сочетания, вытягивающие из среды свои отражения. Они явились прообразом РНК. Безудержное копирование породило отбор. Отбирались «желающие» отобраться, есть системы со свойствами долгожителей. Молекулы обзавелись спутниками из мембран и органелл, появилась клетка. Она обрастала наворотами, самые нужные из которых «утверждались» директором-отбором. Когда клетка превратилась во вполне жизнеспособный и автономный биомеханизм, выяснилось, что, объединившись, клетки смогут освоить непригодные прежде для существования зоны. Началось усложнение строения биомеханизма.

 

Истоки разума. В процессе адаптации шло развитие реагирования организма. Разум возник из примитивной способности биомеханизма реагировать на изменения среды. Что такое изменения среды? Все мы биомеханизмы. На что мы реагируем? На изменение того слоя пространственной структуры, который непосредственно примыкает к мембранам клеток наших сенсоров. Если это глаза, то фотон, достигший роговицы, вызовет преобразование пространства в хрусталике и стекловидном теле. Достигнув сетчатки, цепь преобразований продолжит свой путь по нервным путям к мозгу. То есть мы меняемся с изменением примыкающего к нам слоя пространства (ПП). Всю информацию о мире мы получаем из него. Мир наполнен изменениями, но для нас существует только малая их часть, которая меняет слой ПП. Только этот слой непосредственно контактирует с клетками, вызывает изменения клеток, передает информацию. Эти изменения энергетического состояния клеток биоматерия научилась модулировать. Сформировались каналы для передачи структурных изменений ПП биохимическими и биоэлектрическими методами – волокна нервов. Появились эти наиболее проходимые для изменений пути (а изменения есть информация), ведущие к сложной многоканальной паутине, регулируемой шлюзами и заслонками по нужному алгоритму в зависимости от вида изменения. Мы реагируем на изменения молекул и ПП, вступающих с нашим периметром в контакт (контактный слой КС). Это естественно, ведь через ПП и КС мы получаем все нужное для жизни и туда же отдаем ненужное. Мы часть пространства, ее область, насыщенная энергией и модулированная по нашему алгоритму.

Мы существуем в данный момент. Чтобы продолжить существование в следующий момент, надо его спрогнозировать, то есть создать действующую модель, но модель не самого момента, а наших ощущений и реакций на изменения ПП и КС. Мы, к примеру, видим движущийся в нашу сторону автомобиль. Мы реагируем на фотоны отраженного света, на звуковое давление молекул воздуха, на запах, то есть на молекулы бензина, горячего металла и смазки, долетевшие до нас. В следующее мгновение все повторяется с изменением, позволяющим определить направление движения машины. Череда реакций прокручивается в мозгу, и мы уступаем дорогу проезжающей машине (если, конечно, хотим скопироваться в следующее мгновение). Следовательно, можно сказать, что наш мир, в котором мы, каждый из нас, обитаем, это ПП и КС, а еще точнее, наши реальные реакции на его изменения и реакции – модели прошлого и будущего. Соответствие этого нашего мира тому миру, который простирается за слоем ПП, зависит от насыщенности информацией этого слоя, и, конечно, она не может быть полной. Да и возможности наших сенсоров и анализаторов ограничены. Но с другой стороны факт нашего выживания и, можно сказать, благоденствия говорит о том, что слой ПП содержит достаточно информации, чтобы оценить, спрогнозировать процессы «внешнего» мира и использовать их себе во благо или вовремя защитить себя от их неблагоприятных воздействий. Мы получаем от наших сенсоров ровно столько информации о мире, сколько нам необходимо для выживания.

Но для развития и расширения зоны обитания этого мало. Откуда потребность в расширении зоны обитания? Из-за природных катастроф, когда в потоке времени оставались только особи с «охотой к перемене мест», к поиску не насиженных зон обитания. Зачем, к примеру, нам космос? Он нужен, опять таки, не зачем-то, а потому что. В нас сидит потребность исследовать все, что не исследовано, добраться до всего, что недосягаемо, и познать все, что не познано. Мы потомки тех, кто выжил благодаря этой потребности, благодаря свойству иметь эту потребность. У нас один путь – расширять сенсорные возможности и добывать информацию о неизвестных нам свойствах мира.

 

Единая цель. Итак, цель существования – само существование. Смысл жизни – жить, продлиться во времени. Ничего другого нет, и нет надобности выдумывать высшие цели и замыслы. Доказать это просто, заменив посыл «для того, чтобы…» на «потому что…». Жизнь не результат намерений и направленных действий, а стечение обстоятельств. И потому все проявления жизни, любые поступки, устремления, рассуждения можно легко объяснить единой жизненной целью. Этой цели подчинены такие проявления тактики выживания, как разум, наука, религия, все отношения внутри общества, само общество, наши инстинкты, рефлексы. Все, что вызывает ощущение удовольствия, комфорта, потребность в повторении, все это слагаемые тактики выживания. Тот факт, что наркотические зависимости, алкоголизм, курение укорачивают жизнь, лишь подтверждает единую цель жизни. Как же так, действия, направленные против жизни, причем часто не управляемые ни волей, ни обществом, подтверждают цель выживания? Да. Вредные привычки с их пагубным действием говорят о том, что самосохранение, которое считается естественной принадлежностью сознания, таковой не является. Оно культивируется не сознанием, волей и разумом, а внутренней сущностью, инстинктами, всем устройством организма. Вредные пристрастия – сбой в работе устройства, вызванный веществами, создающими ложные сигналы одобрения ради самосохранения, приводящие к самоуничтожению. На этом примере можно судить, насколько слабо влияние нашего разума и сознания на мотивы, определяющие наши желания и поступки.

Наш разум – это записанные в памяти реакции с соответствующими комментариями к ним встроенной системы выживания. Нетрудно проследить связь различных линий социальных контактов и взаимодействий с комплексом инстинктов выживания и с единой целью всего живого. Комплекс инстинктов, подсознательный врожденный комплекс управления поведением, постоянно контролирует ситуацию, отслеживает события с точки зрения выживания организма. Мониторит, как сейчас говорят. Благое по его оценкам поведение поощряется удовольствием разной степени вплоть до эйфории. Неблагоприятное событие отмечается тревогой и дискомфортом. Эти вожжи действуют безотказно на всех без исключения. Нет таких живых существ, которые бы стремились к действиям или ситуациям, доставляющим им неприятные ощущения, как нет и таких, которые были бы безразличны к удовольствию. Другое дело, что разные типы комплексов управления поведением отличаются по воздействию, точнее, их векторы ценностей различны по силе, и положение точки равновесия между ними смещается в сторону того или иного стимула.

Очевидны такие стимулы выживания как пища, убежище от непогоды, защита от хищников. Они понятны и для рассмотрения не интересны. Интереснее рассмотреть стимулы социального общения. Выживание организма в любом сообществе, будь то стая, стадо, улей или общество, напрямую зависит от устройства этого сообщества, от положения в нем организма и от налаженных внутри него связей. Во всех сообществах высокоразвитых живых организмов существует иерархия, где каждой особи отведена ступень, соответствующая ее положению. Выживание и продолжение рода особи зависит от ее положения. Чем выше статус особи, тем выше вероятность выживания и оставления потомства. Следовательно, борьба за статус должна закрепиться в генах и перейти по наследству будущим поколениям в виде комплекса управления.

 

Доминирование. Отличие людей от других живых организмов в том, что их борьба за повышение статуса не так очевидна и наглядна (за исключением некоторых лиц с пробелами в воспитании или гипертрофированным инстинктом хищника). Но если внимательно и непредвзято присмотреться, львиную долю наших действий, забот и устремлений составляет именно борьба за статус. Нам почему-то очень важно быть не хуже другого, превзойти статусом других людей, еще лучше – превзойти всех. Здесь, в этих устремлениях, человек не сильно отличается от интеллектуально низших братьев наших меньших. Интересно понаблюдать за домашним котом и его регулированием своего статуса в семейной иерархии. Уронив, по его мнению, свой статус ниже допустимой черты (его прогнали, отругали или просто подняли за шкирку), он спешит его повысить. Кот отказывается от еды, царапается, может намочить в обувь, забирается на самый высокий шкаф и поглядывает на хозяев свысока. И мы его поймем, если вспомним наш дискомфорт при ущемлении нашего самолюбия. А что такое самолюбие? Любовь к себе при унижении у нас не уменьшается, снижается статус, то есть наш образ в глазах других людей, наше место на условной лестнице положений.

Каждый может привести множество примеров борьбы за статус. Можно назвать повышение своего статуса в обществе одной из главных целей, а возможно и главной целью жизни человека. Трудно подыскать вид деятельности, который лежал бы вне этой цели. Дело в том, что повышение статуса активно и обильно поощряется внутренним комплексом управления поведением человека и награждается солидной порцией гормонов удовлетворения, в то время как осознание недостаточности своего статуса сопровождается дискомфортом, может вогнать в депрессию и даже вызвать заболевания. @ Любое живое существо стремится пребывать в состоянии внутреннего удовлетворения и избегает состояния дискомфорта. Состояния эти закрепились у наших далеких предков, скорее всего, случайно совпадением процессов их выработки с опасной ситуацией. Реакция на их присутствие в крови оказалась полезной для выживания и закрепилась в последующих поколениях. С тех пор вся линия поведения живых организмов стала строиться на потребности получать удовольствие и избегать дискомфорта. В отношении статуса можно сказать, что его значимость в животном мире соизмерима со значимостью добычи пищи и спасения от хищников. В мире людей, когда две последние потребности в основном удовлетворяются обществом, и в удовлетворении потребности продолжения рода нет особых проблем, движущей силой и основным мотивом поведения является повышение статуса. Многие странные с точки зрения логики и физиологии поступки легко объясняются погоней за статусом. Можно назвать потребность в повышении статуса престижностью, уважением, самоуважением, суть ее от этого не меняется. За всеми этими словами стоит потребность доминировать и получать удовольствие от уровня своего статуса. Чем проще организованы аналитические зоны мозга, чем примитивнее интеллект, тем ярче выражена радость доминирования и, следовательно, тем выше потребность в нем.

Статус – порождение общества. Человека на необитаемом острове он не волнует. Статус определяется окружением, другими людьми. Очень часто, не сознавая этого, люди путают понятия престижности вещи и ее полезности. В оценке вещей и поступков их необходимость для жизни и деятельности подменяется их необходимостью для поднятия своего статуса. Конечно, совершенно ненужные вещи создаются редко, но при объективной оценке большую долю их необходимости и ценности определяет даруемый ими статус. Были в свое время престижными ковры, хрусталь, кримплен, и многое другое, забытое сейчас. Наиболее наглядно видна роль статуса в ухищрениях моды. Модная одежда – олицетворение погони за статусом. Несмотря на всю свою объективную нелепость, модная тряпица поднимает статус ее обладателя.

Статус родственен наркотику. Некоторые люди «набирают» столько статуса, что не знают, что с ним делать. Он им не нужен. Он часто даже мешает нормально жить. Окружающие одаривают статусом своих кумиров, восхищаются ими, подражают им. Они как бы примеривают на них роль вожака стаи, которому они будут подчиняться. Подчинение вожаку, умнейшему, сильнейшему – это тоже инстинкт, один из пунктов комплекса управления, заложенного в генах.

Хотим мы того или нет, нам необходимо доминировать. Нами управляет наше естество, тайно, подспудно, властно. Еще бы, оно выжило благодаря своему высокому статусу, скопировало себя в нас, и если наш статус ниже плинтуса, оно требует компенсации. Вспомним кота, которого только что позорно таскали за шкирку или тыкали носом в «конфуз». Вот он уже забрался на высокий шкаф и глядит на всех свысока презрительно и снисходительно, компенсируя свою ущербность. Наша людская ущербность точно так же требует компенсации. Обычно с особым пылом гонятся за статусом те, кто подсознательно чувствует свою ущербность в уме, способностях, росте, в чем-то другом. Возможно, его обижали в детстве, унижали в школе, он был двоечником в институте или не блистал остроумием в компании. Люди гонятся за эфемерной целью большую часть жизни, всю жизнь, не осознавая, что эта цель по большому счету им не нужна. Она нужна их внутреннему комплексу управления, который «помнит», что надо стать доминантной особью, чтобы выжить и продолжить род. Это правило устарело и не подходит для современных условий, а, значит, восторги доминирования беспредметны.

Следует заметить, что, признавая чей-то статус и восхищаясь чьими-то достижениями, мы держим в уме неосознанное желание или намерение обойти его обладателя и превзойти его своим статусом, возможно даже, в чем-то другом. Это могут быть достоинства не ума, а кошелька. Люди известные, знаменитые, тем более великие чаще других подвергаются насмешкам или оговорам. Это тоже способ подсознательно утешить уязвленное самолюбие и поднять свой статус хотя бы для себя и своего окружения.

 

Лидеры и первопроходцы. Но есть люди (или представители других видов живых существ), чей статус непререкаем. Это лидеры, направляющие и организующие общество (стаю, стадо, прайд) в текущий отрезок времени. Заметьте, обсуждение, осуждение лидеров и злословие над ними начинается тогда, когда они покидают место во главе общества или близки к этому. Порицание действующего лидера в общем случае тормозится инстинктом подчинения. Когда-то, в периоды природных катастроф, люди с особыми, присущими только им качествами спасали часть популяции, выводили их из зоны катастроф или находили способы выживания. Те, кто последовал за ними, выжили, оставили потомство и передали нам святую веру в лидера. Кто они такие, лидеры? Какова их стратегия выживания? Помимо общего для всех стремления к повышению статуса, они обладают свойством любопытства, потребностью исследовать все, что попадает в их поле зрения. Скорее всего, это работает гипертрофированный ориентировочный рефлекс – инструмент выживания. Полезная мутация – усиление рефлекса до той степени, которая не нужна при отлаженном стабильном существовании и которая со временем пропала бы, привела в экстремальных условиях катастроф к выживанию ее хозяина и его племени и закрепилась у части популяции. Исследовательский дар первопроходцев, потребность знать все обо всем, даже если знания не приносят ощутимую пользу – вот еще одна шестеренка в механизме выживания. Именно этой шестеренке мы обязаны большинством наших отличий от других живых существ. Наука, техника, освоение земель, изобилие продуктов, жилье, лекарства – в любой сфере деятельности человека, в удовлетворении его первейших потребностей главная заслуга принадлежит людям со свойством первооткрывателей. Порой кажется, что потребность знать и понимать превратилась из средства выживания в некую самоцель, но это не так. Просто тонкие, но крепкие связи с первопричиной лежат глубоко под наслоениями кажущихся причин и целей и потому не сразу четко прослеживаются. Будет нелишним вновь повторить основополагающую истину – все поступки и помыслы, все, что ни делается живым существом, живущим на Земле через 4,6 млрд. лет после ее образования, все делается только ради выживания и продления рода. Иначе и быть не может.

 

Общинность. Еще одна шестеренка механизма выживания – сообщество себе подобных. Как логическое продолжение объединения одноклеточных организмов ради выживания в многоклеточный, происходит процесс объединения отдельных многоклеточных организмов в сообщества – почти по тем же законам и правилам и только тогда, когда одиночной особи не выжить. Точнее сказать, выжили в основном только особи, объединенные в сообщества. Еще точнее, мы существуем сейчас потому, что представители нашей генетической линии имели склонность объединять усилия по самосохранению, то есть помогать друг другу. Сотрудничество есть средство выживания. Без сотрудничества можно выжить одному или нескольким поколениям, но продлить свою временную линию на сотни тысяч или миллионы лет нельзя. Одиночной особи выжить можно, если условия ее существования стабильны и благоприятны, а сама особь обладает способностью защитить и накормить себя. Это частный и редкий случай. Чаще всего для выживания необходимо сотрудничество живых существ. Причины понятны, на них останавливаться не стоит. Интересны следствия, то есть определенные законы существования сообществ. Часть этих законов превратилась в генную информацию и регулируется вожжами удовольствия-дискомфорта или, как говорят, она у всех в крови. К этой части можно отнести рассмотренную ранее потребность доминирования (борьба за статус) и подчинения вожаку. Другая часть отпечаталась не у всех и не так отчетливо. Очевидно, она опосредованно влияла на выживаемость вида. Для человеческого сообщества к этой части законов его существования можно отнести такие понятия, как совесть, справедливость, добро, зло. Это отвлеченные понятия, игнорируя которые можно выжить в обществе и даже вполне комфортно устроиться при одном условии. Часть общества должна придерживаться правил морали и нравственности, причем большая честь, тогда меньшая беспринципная часть будет процветать. В противном случае общество деградирует, разбившись на враждующие группировки, ведущие непрерывные войны. А когда идет война, о процветании речи быть не может. Но и меньшая часть, паразитирующая на обществе, тоже не является фактором стабильности. Она имеет свойство постоянно расширяться за счет новых паразитов. Для стабильности в устоях общества декларируется принятие и поощрение паразитизма, что также вызывает приток претендентов на место на общественной шее. Когда обществом принята финансовая мораль, понятия добра, зла, справедливости, законности искажаются. Эти понятия выработаны в целях выживания методом проб и ошибок в течение тысячелетий, их постулаты не выдумка мудрецов, а рецепт некоего равновесного состояния интересов отдельных людей, компромисс, позволяющий выживать всем за счет взаимопомощи, сотрудничества, разделения труда. Паразиты обществу в целом не нужны, но они выживают и оставляют потомство, и потому продолжают существовать и процветать.

Паразит – это не бранное словечко, это научный термин, используемый в биологических или социальных науках. Стоит уточнить, кого нужно называть паразитом. Это тот, кто берет от общества больше, чем отдает ему. С таким определением нельзя не согласиться.

Общество служит средством выживания. Человек – существо общественное. Львиная доля «базы памяти» операционки человеческого процессора настроена на выживание в кооперации с другими человеческими существами. Психика врожденными инстинктами нацелена на взаимодействие и общение с другими людьми, как одуванчик на солнце или радар на цель. Общество ощущается каждым его членом как гарантия его безопасности и выживания. В доисторическом прошлом так и было. Имеется в виду процент зависимости выживания члена сообщества от его взаимодействия с сообществом. Этот процент приближался к 100. Потому у нас, потомков тех трудных времен, столь велико стремление полагаться во всех своих проблемах на помощь соплеменников. Столь же велика, сколь и необоснованна. Причину стоит искать в нейронных структурах, где главная роль и большая часть ресурсов отведена инстинктам взаимодействия. Это и борьба за статус, и подчинение лидеру любого уровня, постоянная тяга к общению, желание ощущать свою полноценность, подражать, не отставать от других. Все это узы общественной зависимости, обеспечивающей с точки зрения инстинктов выживание организма. Потому нас лихорадят по делу и невпопад порции гормонов в нашей крови, вызывая разнонаправленные эмоции, терзающие наши органы и мешающие им работать в штатном режиме.

Наша зависимость от отношения к нам других людей гипертрофирована и в большой мере необоснованна. Виной тому врожденные рефлексы. Сейчас в сравнительно спокойной и обеспеченной обстановке современного образа жизни эти рефлексы не нужны. Они находят себе выход в искусственных ситуациях разного рода, имитациях борьбы за выживание, таких как боевики, игры, спортивные состязания и тому подобное. Эти рефлексы получают разрядку в войнах, которые затеваются ради удовлетворения самолюбия, амбиций, претензий на высший статус.

Надо понять и признать, что общество не настолько полно защищает его членов от бед, насколько им видится. По крайней мере, общество в его нынешнем состоянии. Оно играет гораздо меньшую роль в выживании индивида, чем в первобытном коллективе и, возможно, будет играть когда-нибудь в далеком будущем. Общество готово защищать интересы своего члена настолько, насколько каждый его член готов проявить участие в защите другого соплеменника, и не более, хотя каждый подсознательно рассчитывает на что-то большее. Собственный эгоизм не стыкуется с запрашиваемым альтруизмом. В этом диссонансе основная проблема современного общества. Ожидания, направленные на общество, чаще всего необоснованны и с юных лет до старости заканчиваются для человека разочарованием. Причина не в ошибках психики, а в ее врожденных свойствах видеть зависимость собственного выживания от совместной деятельности.

 

Страх. Следующий крупный представитель средств выживания – страх. Страх, как известно, один из мощнейших стимулов самосохранения. Его проявления настолько сильны, дискомфортны и масштабны, что индивид всеми силами старается избавиться от них. Это естественно. Кто не боялся, тот не выжил и, не продлив себя во времени, исчез. Остались только «трусливые» или, скажем точнее, осторожные и предусмотрительные. Страх – стимул жизни. Даже если жить вроде бы и незачем, страх заставляет цепляться за жизнь всеми силами и способами. Страх спасал наших предков, далеких и самых дальних, и они оставили его нам в наследство.

Что такое страх по своей сути? Это прогноз мозга о неблагоприятной ситуации и возражение его подсознательной части против попадания в эту ситуацию. Подсознание постоянно проигрывает сценарии развития событий по той информации, которую оно получает от органов чувств, и при опасном прогнозе включает страх – выделение адреналина в определенные нервные соединения и в кровь. Так подсознание требует от сознания устранения опасности. Эта методика всегда хорошо работала и спасала на протяжении тысячелетий. Но сейчас, когда информация сверхдоступна, более того, когда невозможно устраниться от ее наплыва, отлаженная система страх-спасение дает сбои. Потенциально опасные ситуации сыплются на подсознание горным камнепадом. А для него неважно, что случаются они с другими людьми, знакомыми, незнакомыми или выдуманными, что информация о них поступает из газет, из теле - или радионовостей. Даже то, что выдумано в боевиках или фильмах ужасов, воспринимается подсознанием как реальная опасность, от которой надо защитить организм. Отсюда неврозы, фобии, переутомление, апатия, депрессия. Мозг перегружен информацией, он сигнализирует о перегрузке, и страх, постоянный и беспричинный – не самый сильный из сигналов.

 

Законы общинного равновесия. Совесть – свод законов существования сообщества. Если законы нарушаются, алгоритм работы налаженного общественного механизма выживания дает сбой. Нарушается его плавная работа, начинаются рывки, перебои и, в конце концов, происходит поломка. Какими бы иными способами ни добивалось общество сравнительно налаженного функционирования, все эти способы без учета совести ненадежны. Только общественный механизм, основанный на совести, может работать без проблем сколь угодно долго. Что же такое совесть? Почему действие закона совести в обществе сродни действию закона энтропии в природе? Поступи с другим человеком так, как ты желал бы, чтобы другие поступили с тобой – такова простая формула выживания в обществе. Зачем я буду защищать тебя от врагов и болезней, если ты не помогаешь мне в моем выживании? Я лучше потрачу время и силы на самого себя. Это путь, ведущий к деградации общества. Процесс, однажды запущенный, не остановить. Если клетки печени, не будут учитывать потребностей клеток мозга или желудка, весь организм заболеет и погибнет. Любое перетягивание на себя благ и привилегий в организме невозможно, а в общественном организме это происходит постоянно, что естественно не способствует общему выживанию. Можно даже сказать, что все, что делается индивидом на собственное благо в ущерб обществу, ведет к его ослаблению и, как следствие, вредит самому индивиду. И наоборот, все, что делается на улучшение взаимодействия членов общества даже в ущерб себе, в конечном счете, идет на благо всем его членам, в том числе и себе. Поэтому в генотипе сохраняются альтруистические линии поведения, не подверженные корыстным интересам.

Совесть и справедливость – родственные понятия. Совесть – это внутренний подсознательный индикатор справедливости. А справедливость – принцип равновесного устройства общества, условие его укрепления и процветания. Без учета этого принципа общество обречено на деградацию, так как справедливость – условие выживания каждого из его членов. Если общество не обеспечивает выживание какой-то своей части, эта часть будет непременно искать алгоритм выживания и непременно его найдет. Таковы законы жизни. Все, что живет, потому и живет, что стремится к этому. Тот, кто хочет получать от общества больше средств выживания, должен отдать ему не меньше своих трудов и умений.

 

Войны. Развязывание войн и вторжение на чужую территорию кажется действием, противоречащим закону самосохранения. На самом деле он работает и здесь, но для разных действующих лиц кампании принимает разные формы. На лидера, главнокомандующего, затеявшего и возглавившего поход, закон действует в форме борьбы за статус, к которому по свойству психики он имеет болезненную тягу. Он далеко от фронта и непосредственной угрозы своей жизни не чувствует. Для военных командиров к статусу добавляется жадность до чинов, наград и богатств. На низшее звено, которое несет основное бремя тягот и жертв, действует инстинкт подчинения лидеру и окружению. Цели войны, в общей оценке бессмысленные и неприемлемые, разбиваются на отдельные личностные и вполне логичные цели каждого ее участника. Можно рассуждать и в обратном порядке. Отдельные логичные и естественные цели каждого участника события, будь то военная кампания, общественное переустройство или любое другое массовое предприятие, может в объединенном виде превратиться в бессмысленное или пагубное событие. Тогда в итоге побудитель выживания оказывается банкротом и приводит к противоположным результатам. Играет определенную роль и тот факт, что значение завоевания высокого статуса для продолжения рода больше, чем боязнь поражения. В древних стаях наших далеких предков побежденные соперники потомства не оставляли и генов осмотрительности не передавали. В результате всего нападающая армия действует как организм, повышающий свой статус в ущерб самосохранению, то есть противоречащий своей собственной сути. Когда суть становится ясна нападающим, отступать поздно. Война развязана, кровь пролита, и никто не простит нападения.

Нет никаких проблем разложить на элементарные составляющие любые проявления человеческой психики, любые виды деятельности и побудительные мотивы. В обществе себе подобных это борьба за статус, создание групп взаимопомощи, копирование поведения толпы, подчинение лидерам и другие устремления. Все эти составляющие, как лучи от лампы, проистекают из единого источника – задачи выживания индивида.

 

Заключение. Итак, определить жизнь можно как продолжительное во времени существование сообщества клеток, выбранных из многочисленных вариантов, пригодных к существованию в данных конкретных условиях и обладающих механизмами приспособления к их изменениям. Возможно, жизнь, история ее возникновения и развития, дает нам философский урок. Существует то, что желает и стремится существовать, и для его существования нет необходимости искать какие-то иные, глубинные, обоснования. Жизнь существует только ради самой жизни, и все ее действия и устремления направлены на ее сохранение и продление. Этот вывод справедлив не только для жизни в целом, но и для жизни каждого отдельного организма, для каждого из нас, тех, кто мучает себя поисками потаенного смысла, великого замысла или непознанной цели. Принятие сей истины поможет обрести прочную опору и цельность сознания, оно поможет, не распыляясь на размытые цели и миражи, осознанно исследовать и преображать мир.